| Цитата |
|---|
| Сварог пишет: Да, Nazar. Моя безграмотность не имеет границ Оценить масштаб: Германские и австрийские спецслужбы были традиционно наиболее сильными в Европе. Под непосредственным руководством Бисмарка, В ХIХ в. Германия фактически произвела революцию в развитии спецслужб. Эта революция связана с именем некоего Вильгельма Штибера (или "ищейка Бисмарка"). Его опыт лег в основу деятельности спецслужб Германии и Австро-Венгрии, работающих против России. Они активно действовали в Петербурге, а также в Варшаве, Галиции и других пограничных областях России. Организацией шпионажа занимались генеральные штабы, военные и морские министерства, министерства иностранных дел и десятки других учреждений. Их усилиями были созданы разведывательные организации, действующие в среде российской титулованной аристократии, в том числе и в непосредственном окружении последнего российского императора Николая II. Для достижения своих целей немцы нередко прибегали даже к услугам коронованных особ. Это особенно было необходимо во время провала какой-либо подрывной акции, когда требовалось нивелировать или вовсе свести на нет возможные негативные последствия. Общее руководство разведывательной работой на территории Российской империи в Германии осуществляло Центральное бюро по высшему руководству шпионажем в России, которое получало указания из Генерального штаба. Нити шпионажа со всех концов Российской империи сходились в германском посольстве в Петербурге и замыкались на советнике посольства Гельмуте фон Люциусе. Активную разведывательную деятельность вели военно-разведывательные бюро штабов корпусов германской армии, расквартированные на границах Российской империи. Так, разведку на северо-западе России осуществляли военно-разведывательные бюро штабов I Гвардейского корпуса (Штеттин) и II корпуса (Кенигсберг). Одновременно немцы организовали большой разведывательный центр в Швеции. Стокгольмское военно-разведывательное бюро имело семь специализированных отделов. Один из них был ориентирован на работу в России. Дипломатическое представительство Германии и его многочисленная агентура вели разведывательную работу под прикрытием коммерческой и журналистской деятельности. По сути это была центральная резидентура германской разведки в России. Перед началом Первой мировой войны в ее состав входило девять официальных лиц; в их числе были руководитель граф Ф. фон Пурталес, советник граф фон Люциус, секретари граф Берхем, граф фон Притвиц, граф Гоффрон, граф фон Бюлов, "состоящий при Его Величестве Государе императоре Германии и короле Прусском" генерал-лейтенант граф фон Донна-Шлобинген, а также морские и военные агенты — капитан 1 ранга Фишер-Лоссайнен и майор В. фон Эггелинг. Немецкое посольство находилось в самом центре Санкт-Петербурга). Помимо этого немецкие консулы разместились в крепостях Крон¬штадт (Э. Радау), Або (В. Гедеке), а также в Гельсингфорсе (Л. А. Гольд¬бек). Общее руководство военным шпионажем в Санкт-Петербурге возглавлял Г. фон Люциус. фон Люциус сам занимался сбором военно-промышленной информации. По свидетельству Б. А. Суворина, в 1913 г. он возглавлял группу немецких и австрийских дипломатов (Лерхенфельд, Миллер, Чернин), которая собирала информацию "о новых установках на заводах и фабриках, о состоянии железных дорог...". Крупным знатоком агентурного дела был опытный германский разведчик, морской агент, капитан 1 ранга Фишер-Лоссайнен, возглавивший после начала Первой мировой войны солидную шпионскую сеть в Стокгольме. Согласно плану от 1902 г. на правления отдельных немецких предприятий за рубежом возлагались обязанности принимать в число своих служащих официальных агентов германского военного ведомства, выполнять все поручения германского правительства по предписанию немецких тайных агентов, консулов, посланников или специальных эмиссаров, не опасаться финансовых убытков, сопутствующих их службе. Через год специальными циркулярами № 2348 и 2348-бис за немецкими предпринимателями в России окончательно была закреплена обязанность включать в число своих служащих лиц, командированных германской агентурной разведкой. При этом все расходы на их содержание возлагались на Военное министерство Пруссии. Экономическая экспансия немецкого предпринимательства в военно-промышленный сектор российской экономики сопровождалась сбором разведывательных сведений в пользу германского Генерального штаба. Внешне она проявлялась в организации на российской территории филиальных отделений крупных торгово-промышленных, справочных, страховых компаний, уже существовавших в Германии, либо самостоятельных предприятий, главными учредителями которых были этнические немцы. Некоторые из них фактически являлись резидентами разведывательных служб Германии. В целях конспирации компании получали русские названия, а в состав их правлений приглашались авторитетные представители частных кредитных учреждений, уволенные в запас генералы и адмиралы и чиновника государственного аппарата, располагавшие ценными связями в предпринимательских и властных структурах. Участие чиновников, занимавших высшие государственные посты, было незаконно. Еще в 1884 г. император Александр III запретил высшим государственным чиновникам и соответствующим им придворным чинам участвовать в торговых и промышленных предприятиях, кроме товариществ по обработке сельскохозяйственной продукции имений, принадлежащих им. По утверждению отечественных специалистов, в России существовало 439 фирм и предприятий с австро-германским капиталом, которые были в той или иной степени привлечены к шпионской деятельности. В сфере особого внимания российской контрразведки находились предприятия электротехнической, металлургической, судостроительной и военной промышленности, по производству и продаже швейных машин, а также справочного и страхового дела. Именно там работала наиболее квалифицированная агентура германской и австрийской разведки. Так, фактически монополистом в деле изготовления и установки электрооборудования на рынке военного кораблестроения в России был филиал немецкого электротехнического концерна "Русское акционерное общество Сименс–Шуккерт". Накануне войны в нем работал немецкий офицер Ф. Родэ, назначенный с ее началом в один из штабов полевой германской армии. Каждая установка электрооборудования, а также средств связи на военных кораблях сопровождалась предъявлением подробного чертежа военных кораблей. Детальные отчеты о всех принимаемых заказах посылались в Берлин, и германские власти располагали возможностью получения широкой информации о всех заказах, связанных с государственной обороной. По сведениям российских разведчиков, осенью 1913 г. немецкая агентура сумела добыть секретные данные о "12 подводных лодках, 14 миноносцах, строящихся на частных верфях в Риге и Либаве". Другой организацией, которая подозревалась в шпионаже в пользу Германии, было правление "Общества Путиловских заводов". Оно было официальным представителем оружейного концерна "Ф. Крупп" и по его требованию было обязано информировать о всех секретах российской артиллерии. По данным французской разведки, шпионом германского Генерального штаба был даже сам А. И. Путилов и московский банкир Д. Л. Рубинштейн. Дочерним предприятием "Общества Путиловских заводов" была "Путиловская верфь", построенная при техническом содействии гамбургской кораблестроительной фирмы "Блум и Фос" в рамках реализации правительственной "Программы усиленного судостроения". Однако, как позднее выяснилось, при проектировании и сдаче в эксплуатацию немцами были допущены серьезные технические ошибки. Среди русских инженеров бытовало мнение о сознательном вредительстве. Материалы Верховной морской следственной комиссии позволяют предполагать, что они были недалеки от истины, а "профессиональная несостоятельность" лидера на рынке мирового судостроения являлась реализацией части разведывательной программы германского Генерального штаба. После завершения строительства "Путиловской верфи" все должности ее руководителей были замещены германскими подданными, а бывший офицер немецкой армии К. А. Орбановский стал ее директором. Все служащие фирмы составляли, по мнению российских контрразведчиков, "организацию, в руках коей сосредоточивались все сведения о судостроении, изготовлении орудий и снарядов", а их передача за границу осуществлялась через "комитет добровольного флота". Крупным предприятием, осуществлявшим шпионаж под прикрытием коммерческой деятельности, была фирма "Зингер и Ко". Официально это было американское акционерное общество с правлением в Нью-Йорке. В действительности ее главные учредители проживали в Гамбурге. Ее акции не котировались ни на одной бирже, а сведения о главных акционерах и фактических директорах сохранялись в строгой тайне. По слухам одним из самых крупных акционеров был сам германский император. До 1912 г. ее правление по России находилось в Петрограде, а после того, как в июле 1912 г. в прессе заговорили о возможном военном столкновении России и Германии, оно было переведено в Москву. Деятельность компании была хорошо продумана, обеспечивая фактически беспрепятственный сбор информации, секретных и несекретных сведений в масштабе всей Российской империи. Вся территория, обслуживаемая фирмой "Зингер", подразделялась на три-четыре района, во главе которых стояли инспектора (вице-директора). В распоряжении управляющих центральными отделениями находились карты Военно-топографического управления Генерального штаба, которые уточнялись три раза в год. Существует версия, что компания "Зингер" впервые применила беспроволочный телеграф для регулярной передачи собранных сведений в германский Генеральный штаб. В 1915 г. сотрудники контрразведки получили агентурные данные о наличии в фирме "Зингер" искрового телеграфа. Результаты обследования, проведенного на крыше дома, (тот самый "Глобус", на Невском проспекте) показали, что "ранее оно использовалось для беспроволочного телеграфирования". В пользу этой версии свидетельствует военно-техническая отсталость России от Германии в данной области. Следствием этого стала некомпетентность российских органов государственной безопасности в новых технических средствах ведения шпионажа. Активное выявление владельцев телеграфных станций началось лишь с 1913 г. Активно добывали разведывательные данные также организации, которые ведали сбором информации о коммерческой кредитоспособности военно-промышленных предприятий. В частности, такой организацией была "Контора для выдачи справок о коммерческой кредитоспособности", организованная в 1905 г. германским подданным В. Шиммельпфенгом. В 1912 г. она получила разрешение от Министерства торговли и промышленности на переименование в "Институт Шиммельпфенга". Официально фирма собирала сведения о кредитоспособности частных и казенных торговых и промышленных предприятий города, а неофициально добывала сведения о лицах, состоящих на военной службе и занимающих высокое положение в главных управлениях Военного ведомства. Управление Институтом в Петербурге осуществляли российские подданные И. И. Герум и Б. Л. Гершунин. По данным российской контрразведки, Институт Шиммельпфенга являлся "скрытым военно-разведочным органом" прусского Генерального штаба. Все сведения, получаемые сотрудниками, немедленно переправлялись в политический отдел Института в Берлине через майора Ганна, старого и опытного сотрудника военно-разведочного бюро в Кенигсберге. Наряду с этой организацией изучением военного потенциала Российской империи занимались немецкие и австрийские перестраховочные общества, имевшие своих деловых партнеров в Петербурге. Главным требованием немецких компаньонов при заключении контрактов было предоставление им "при полисах самых точных планов, чертежей, спецификаций и описаний имущества, построек, оборудования фабрик, пароходов и др.". В результате в распоряжении генеральных штабов Германии и Австрии накануне войны оказались сведения о стратегических объектах, производственных мощностях военно-промышленных предприятий, рейсах судов и характере их грузов. Крупнейшими страховыми компаниями в столице Российской империи были "Жизнь", "Россия", "Русский Ллойд". Это они организовывали "народное страхование" для фабрично-заводских рабочих (снабжали рабочие организации деньгами для организации забастовок). Французский посол в России М. Палеолог не без оснований утверждал, ссылаясь на своих осведомителей, что забастовки на главнейших заводах Санкт-Петербурга летом 1914 г. "были вызваны немецкими агентами". Также они осуществляли страхование практически всей судостроительной промышленности, морских, речных и сухопутных транспортных средств, а также физических лиц. Большой объем информации, составляющей военную и государственную тайну, публиковался в средствах массовой информации. В частности, "Русский инвалид" публиковал подробную информацию о кадровых изменениях в вооруженных силах страны, должностных перемещениях, дислокации войск по военным округам, корабельном составе флота и морском офицерском корпусе. Ежемесячник Главного артиллерийского управления "Артиллерийский журнал" публиковал циркуляры ГАУ, изменения в штатах и "различных отраслях артиллерийского дела". А все потому, что австрийская разведка широко практиковала негласную покупку целых издательств в Санкт-Петербурге. Сведения, составляющие военную и государственную тайну, попадали в руки журналистов через скупщиков бумажной макулатуры, которая нередко содержала черновики делопроизводства секретного содержания, букинистов, продающих после смерти военных чинов их библиотеки, содержащие секретные издания Главного управления Генерального штаба (ГУГШ). Немцы постоянно занимались вербовкой кадровых офицеров и чиновников структурных подразделений Военного и Морского ведомств. Как правило, они обращали внимание на склонность к легкомысленной, разгульной жизни, материальные затруднения. Одним из опытных немецких вербовщиков был офицер германского Генерального штаба Ф. К. Шифлер, работавший под прикрытием представительства германского оружейного завода "Браунинг". Им был завербован директор Сестрорецкого оружейного завода генерал-майор С. Н. Дмитриев-Бойцуров, совершивший крупную денежную растрату и занявший деньги на ее покрытие у Шифлера. Небольшое денежное довольствие стало причиной государственной измены офицера для особых поручений при заведующем передвижением войск по железным дорогам и водным путям штаб-ротмистра К. К. фон Мейера. В 1912 г. он неоднократно посещал австрийское посольство, и всякий раз во время его визитов в посольстве находился немецкий посол граф Ф. фон Пурталес. В качестве вознаграждения Мейер получал регулярные гонорары. На свое скромное жалованье он снимал две квартиры в Санкт-Петербурге и владел имением в Новгородской губернии. Осведомителем германской разведки являлся полковник С. Н. Мясоедов. Он занимал различные должности: начальника Вержболовского жандармского отделения, офицера для особых поручений при военном министре, командира батальона рабочего ополчения, переводчика разведотделения штаба X армии. ... Так что, канцлеры , от Бисмарка до Бюлова, получали самую свежую информацию прямиком из России к утреннему кофе... |
Как хорошо заваливать народ кучей информации, аж читать устал. И немцев пересчитали уже сколько было в армии, поштучно. И те что служили, плохо как то служили. Я так, кстати, и не понял что было бы если б в генштабе было много грузин в 2008 г.? Грузинская армия до Москвы бы дошла? И Ельцин плохой и Хрущев , блин сволочи какие! Не дали военным ракеты в друг друга популять! Было бы здорово!Вот бы мы потом(Мы бы обязательно победили!)после ядерной зимы в пещере рассказывали своему племени как мы отстояли идеологию и социалистические ценности, и всем показали братскую любовь к другим народам.
Честное слово, что-нибудь все таки соберу и размещу в галерее
Еще бы между разговором в шахматишки сыграть, выпить да закусить. Как там говорят в кино - Всегда к вашим услугам, сэр! (Поболтать) 
