Веселые развлечения в Крыму...

А вот еще одно небезынтересное владение феодоритов – крепость Гелин-Кая на скале Красный камень у села Краснокаменка. Скорее всего, это феодальный замок, берлога владетеля Краснокаменки. Татары село называли Кизил-таш (что и означает «красный камень»), а как село называлось до турецкого завоевания, мы не знаем. К слову, виноград, из которого делается знаменитый мускат белый красного камня, выращивается именно здесь.

Ну, я там был последний раз в прошлом году. Часть камней из развалин храма на дне пруда теперь лежит на его берегу. А что на Мангупе у Манштейна был наблюдательный пункт - в книгах написано. А именно в отличной книге А.Г. Герцена "Пещерные города Крыма". Помимо Мангупа, я на Каропке выкладывал еще сведения о Тепе-кермене и Бакле, в разделе "Путешествия".
На фото: немцы на Мангупе (без Манштейна).

А Вы вообще на Мангупе были хоть раз? Колодец там только один, в цитадели и он действовал еще и при турках. Вода в источниках (их там сейчас 2 и они чуть ли не на вершине горы) не из каких подземных озер, а из атмосферы. Да, гора работает как природный конденсатор влаги. Потайной путь, которым ушли защитники - легенда, он ни в каких документах не упоминается и его никто не видел. Да и куда они уйти могли? Вокруг были турки.

В продолжение темы расскажу о феодоритах, имевших отношение к Руси. В «Задонщине» говорится, что Дмитрий Донской, отправляясь с войском на Куликово поле «захватил с собой мужей знатных… купцов-сурожан, 10 человек как свидетелей, что бы Бог не устроил, а они расскажут в дальних странах как купцы знатные». Сурож – так на Руси называли Судак, но и Черное море на Руси называлось Сурожским, так что сурожанами называли не только выходцев из Судака, но и купцов, торговавших в Причерноморье. Среди «купцов-сурожан» назван некий Косьма Ковря. То есть Гаврас, человек из мангупской княжеской семьи. Зачем понадобилось брать в поход этих купцов – неясно. Не приходится сомневаться, что мир узнал бы об исходе Куликовской битвы и без них. Но участие в сражении феодорита (может и не одного?) вполне логично. Ведь Мамай дружил с врагами феодоритов генуэзцами. На Куликовом поле в войске Мамая были генуэзские наемники.
В 1513 г. Москву посетил посол султана Селима Грозного Кемаль, князь Мангупский, по прозвищу Феодорит. В 1522, 1524 и 1530 годах Москву посещал посол Сулеймана Великолепного Скиндер, князь Мангупский. Вероятно, это были увезенные в Стамбул и обращенные в ислам феодоритские княжичи либо их ближайшие потомки, за которыми был сохранен титул, но уже без всякой реальной власти. Со Скиндером связана целая шпионско-детективная история. Он состоял в переписке с известным Максимом Греком и будучи в Москве посещал группировавшийся вокруг Максима кружок «нестяжателей». Позже кружок был разгромлен, а все его члены арестованы. Максим, помимо прочего, был обвинен еще и в шпионаже в пользу Турции. В 1531 г. Максима отлучили от причащения святых тайн и отправили в заключение в тверской монастырь. Здесь он провел более 20 лет. Об его освобождении просили 3 вселенских патриарха и афонская братия, но тщетно. Максима освободили незадолго до смерти. В 1988 г. Максим Грек был канонизирован церковью. Кстати, в переписке со Скиндером состоял еще и новоспасский архимандрит Савва Грек, тоже обвиненный в шпионаже.
Некоторые из Гаврасов поселились на Руси. Один из них даже был причислен к лику святых. Это Кассиан Учемский, в миру Константин Гаврас. Он прибыл в Москву в 1473 г., в свите Софьи Палеолог, невесты Ивана III и определился боярином к ростовскому архиепископу Иосафу, с которым затем удалился в Ферапонтов Белозерский монастырь, где постригся в монахи под именем Кассиан. Позже основал монастырь на берегу устья реки Учьмы, при впадении ее в Волгу, в окрестностях Углича. Умер в 1504 г., в возрасте 102-х лет.
Важную роль в русской истории сыграли потомки князя Стефана, бежавшего в Москву от Тамерлановых головорезов. На Руси князя звали Степан Васильевич Ховра. Он прибыл в Москву вместе со старшим сыном Григорием и поселился прямо в Кремле. На старости лет постригся в монахи под именем Симон. А Григорий принял участие в основании в Москве монастыря, названного Симоновым (располагался в районе современной станции метро «Автозаводская»). От Григория произошли боярские роды Ховриных и Головиных. Во многом благодаря Ховриным Москва стала столицей. Ведь, как известно, московский князь Василий II был взят в плен своим конкурентом, тверским князем Дмитрием Шемякой и по приговору образцово-показательного суда (вошел в историю как «Шемякин суд») был ослеплен и посажен в тюрьму. Из тюрьмы Василию, прозванному за свою слепоту Темным, помогли бежать, он собрал войско, отвоевал Москву, взял Тверь и казнил Шемяку. На войско требовались деньги, их дала группа бояр, среди которых были и Ховрины. Сын Григория Ховры Владимир Ховрин получил должность казначея (т.е. министра финансов), казначеем стал и сын Владимира Иван Ховрин-Голова, тем самым положив начало традиции назначать государевых казначеев из рода Головиных. В 1453 г. Иван прибыл в Константинополь с посланием от Василия II и деньгами. Он стал свидетелем осады и взятия Константинополя турками и сумел уцелеть. Другой представитель рода Ховриных, Иван Ховрин-Хозюк отправившись в паломничество, заехал к своим мангупским родственникам и был застигнут турецкой осадой. Боярин погиб при осаде Мангупа или стал жертвой турецкой резни.
Род Головиных в XVI-XVII веках выдвинул 8 окольничих и 6 думных бояр, известны из этого рода воеводы и стольники. Петр I доверил Головиным самое ответственное дело – флот. При нем Федор Алексеевич Головин стал генерал-адмиралом, а Николай Федорович и Иван Михайлович Головины – адмиралами. Матерью Федора Никитича Романова (это отец царя Михаила Федоровича и патриарх Филарет) была Дарья Владимировна Головина. Так что цари из династии Романовых – тоже потомки феодоритских князей, хоть и непрямые. Бояре Головины числятся и среди предков Пушкина.

Как выглядели храбрые феодориты неизвестно. Вероятно, они были похожи на защитников Константинополя и Трапезунда.

Крепость Фуна – владение князя Александра и найденная там плита с монограммами.

Расселина Демир-капу.

Оконечность мыса Тешкли-бурун. Когда-то здесь возвышалась башня, от которой остались только вырубки в скале.